Около 30% жителей Москвы готовы к раздельному сбору мусора

Порядка 30% москвичей готовы к раздельному сбору отходов, об этом заявил глава департамента природы Москвы Антон Кульбачевский.

«Очень трудно судить, готовы ли все москвичи, но, я думаю, около 30% готовы, и наша акция, которую мы ежегодно проводим, это подтверждает», — приводит его слова.

При этом, по словам Кульбачевского, пока нет возможности разделенные отходы «переработать в правильной форме», и по этой причине вопрос в городе пока не культивируется.

То есть, готовность есть, но пока нет возможности все отходы, которые москвичи разделят, правильно переработать. Именно по этой причине данный вопрос в городе пока не культивируется. Говоря об экорезиденции, он подчеркнул, что сейчас основной упор делается на экологическое мышление и воспитание.

Кульбаческий напомнил, что с каждым годом участники мероприятия все глубже погружаются в экологическую тему.

«Если мы не будем работать с сознанием, не будем вырабатывать правильные экологические привычки и навыки, я думаю, мы не справимся с тем антропогенным воздействием, которое уже сейчас оказываем», – заключил глава департамента природы Москвы.

Ранее Кульбачевский заявил, что Москва планирует перейти на раздельный сбор мусора не раньше 2021 года. Он подчеркнул, что мусороперерабатывающая отрасль «наберет обороты» после вступления в силу закона «Об отходах производства и потребления».

Раздельный мусор в Москве, новости: не все москвичи готовы сортировать мусор

Владимир Путин потребовал решить проблему мусорных полигонов по-настоящему — внедрением системы переработки отходов, а не переносом свалок из одних мест в другие.

Озабоченность главы государства этой проблемой понятна: за последние годы проблема мусора из мелкобытовой почти успела превратиться в политическую. Настолько достали жителей окрестных городов и поселков крупные свалки, информирует Neelov.ru. Как все-таки можно решить проблему «мусорного ветра» радикальным образом?

— Нельзя поощрять ситуацию, — подчеркнул президент России в разговоре с министром природных ресурсов и экологии Сергеем Донским, — когда в одном месте полигон закрывают, а в другое место в совершенно неконтролируемом масштабе начинают свозить, на неподготовленные площадки, опять рядом с жильём и так далее. Это вызывает абсолютно законную негативную реакцию людей.

Истории, на которые указывал Путин, происходят в последние 15 лет достаточно регулярно и во многих регионах страны. Схема практически одинаковая: на одной из площадок, определенных в генплане района или области как будущие промзоны, вдруг планируют постройку мусоросжигательного завода (либо полигона ТБО).

И в один миг жители окрестных сел, деревень, поселков, городов, которые уже радовались появлению новых рабочих промышленных мест рядом с домами, становятся непримиримыми врагами проекта. До хрипоты, до драки, до акций протеста с перекрытием федеральных трасс и петиций президенту.

— Подобное явление хорошо изучено в мировой практике градостроительства, дорожного строительства и развития инфраструктуры, — рассказывал корреспонденту “МК” директор Института экономики транспорта и транспортной политики Высшей школы экономики Михаил Блинкин. — Оно называется NIMBY – Not In My Backyard, а по-русски — “где хотите, только не на моем дворе”. Суть проста: никто никогда не хочет, чтобы нужные, но “грязные” проекты проходили на их земле. Согласие жителей на такие проекты везде и всегда приходится “покупать” теми или иными бонусами. Ну, или игнорировать протесты, как часто случается, например, в Китае.

Отрадно, что президент Владимир Путин не собирается, судя по его высказываниям, идти по китайскому пути. «Нужно плотно работать с регионами, очень плотно, — сказал глава государства Сергею Донскому. — Особенно, разумеется, это актуально для крупных населённых пунктов и для Центрального федерального округа – Москва и Московская область».

Напомним, что ранее в этом году — назначенному в России Годом экологии — по просьбам граждан на «прямой линии» президент России поручил разобраться с полигоном ТБО в Кучине (Балашиха Московской области); практически сразу полигон был официально закрыт.

«Умным» подходом, если реализуются планы Минприроды, должно стать внедрение новой системы управления отходами. Как сообщил Владимиру Путину министр Сергей Донской, в 2019 году эта система должна заработать повсеместно, но уже сейчас в ряде регионов она внедряется.

— Мы акцент делаем на внедрение раздельного сбора и вторичной переработки отходов, — заявил Донской. — В этом году было принято решение о запрете захоронений отдельных видов отходов, полезных компонентов. Речь идёт о запрете захоронений металлолома с 2018 года, цветных металлов, с 2019 года – пластика, пластиковой упаковки, других видов отходов. И так каждый год отдельные виды отходов будут запрещаться к захоронению, в связи с этим необходимо будет вовлекать их уже во вторичный оборот и, соответственно, развивать сортировку.

Итак, понимание, что переходить на раздельный сбор отходов нужно строго одновременно с введением мощностей для переработки, у профильного министерства есть.

Осталась самая малость — реализовать этот план. Но это, как показывает история «мусорной» отрасли в России, не так просто.

Проблема плохо разлагаемого в природе мусора в России в полный рост встала уже в ХХ веке: еще в позапрошлом столетии проблемы отходов Москве и Санкт-Петербургу были известны, но речь шла о пищевых отходах и нечистотах.

Кроме того, известную проблему представляли собой отходы жизнедеятельности тысяч лошадей, работавших в хозяйстве больших городов. Они были успешно решены в ХХ веке: первая – с помощью централизованной канализации, вторая – моторизацией и электрификацией.

Однако на их место пришла проблема неразлагаемой в разумные сроки упаковки.

Вторичная переработка металлического и бумажного мусора была освоена (в том числе и в России — СССР) уже в середине прошлого века. Причем главным двигателем этой вторичной переработки было не стремление сохранить природу, а нехватка качественного сырья для металлургии и бумажной промышленности.

Кампании по сбору макулатуры (бумажных отходов) и металлолома, начиная с 1960-х годов, проводились практически ежегодно — в них практически поголовно вовлекались члены пионерской организации.

В те же годы в Москве и других крупных городах была создана система утилизации пищевых отходов. Вместо мусорных баков (и в итоге — свалок) остатки со столов москвичей собирались в особые ведра, расставлявшиеся по лестничным площадкам.

К каждому из столичных районов были с этой целью прикреплены «подшефные» свиноводческие хозяйства, куда и шли эти отходы. Это одновременно позволяло решить проблему отходов и корма скота, как предполагали в Моссовете, где была предложена эта идея. Увы, больше нескольких лет такая система не продержалась: ручной сбор пищевых отходов был трудоемок, а качество полученного корма – сомнителен.

Постоянно действующая система раздельного сбора отходов до конца советской эпохи так и не была создана (хотя попытки предпринимались).

И виной тому была, прежде всего, прогрессивная в теории система мусоропроводов, устанавливавшихся в новостройках. Мусоропроводы (то есть возможность выкидывать мусор непосредственно из квартиры или с лестничной площадки) не подразумевали раздельного сбора отходов.

И даже в перспективных системах (какой, например, была сеть пневматических мусоропроводов в экспериментальном жилом районе Северное Чертаново) раздельный сбор мусора, конечно, не предусматривался.