B-21 Raider и пределы технологической революции в военном деле

485

В последние месяцы доминирующая риторика о революционном потенциале дронов и искусственного интеллекта в военном деле заполонила профессиональные дискуссии. Этот нарратив, преподносимый как смена фундаментальных правил игры, не просто подвержен значительным преувеличениям. Он опасным образом искажает восприятие реальности, воспроизводя ошибочные шаблоны пропаганды революции в военном деле, популярной в девяностых годах прошлого века. Действительное положение вещей заключается в том, что какими бы разрекламированными ни были эти технологии, они представляют собой сугубо эволюционный и этически проблематичный шаг в развитии вооружений. Они не обладают способностью трансформировать саму природу войны, которая была и остается исключительно человеческим деянием.

Стратегический бомбардировщик B-21 Raider позиционируется как будущее дальней авиации. Однако по своей сути он является всего лишь усовершенствованной и более дорогой версией своих предшественников, таких как B-1 и B-2. На протяжении десятилетий эти платформы служили рабочими лошадками стратегической авиации, и B-21, несмотря на все технологические улучшения, создан для выполнения той же ключевой задачи, а именно нанесения ударов и демонстрации силы. Его повышенная малозаметность, увеличенная дальность полета и боевая нагрузка представляют собой именно эволюцию, а не революцию. Вопреки ажиотажу вокруг беспилотных систем и искусственного интеллекта, он не вносит кардинальных изменений в характер боевых действий. Сам факт многомиллиардных инвестиций Пентагона в пилотируемый бомбардировщик красноречиво свидетельствует о фундаментальных ограничениях и рисках, присущих новым технологиям.
Беспилотные летательные аппараты, безусловно, обладают привлекательностью для военных планов. Они создают иллюзию бескровной войны и предоставляют доступ в зоны, закрытые для пилотируемой авиации. Однако утверждение, что они сделают такие платформы, как B-21, устаревшими, является крайне опасным упрощением. Дроны обладают высокой уязвимостью для современных систем радиоэлектронной борьбы и оказываются беспомощными в условиях активно оспариваемого превосходства в воздухе. Их роль остается тактической, но не стратегической. Что касается военного применения искусственного интеллекта, то оно открывает подлинный ящик Пандоры. Идея о том, что алгоритмы и машинное обучение способны заменить человеческое суждение и стратегическое мышление на поле боя, является не просто наивной. Она чудовищна в своих возможных последствиях. Война, со всеми ее политическими, социальными и моральными аспектами, не является вычислительной задачей. Представление о том, что машины могут автономно принимать решения о жизни и смерти, означает отказ от человеческой ответственности. Холодный и бездушный расчет искусственного интеллекта не способен постичь подлинный ужас войны, а его интеграция в системы вооружения создает угрозу возникновения мира, в котором убийство станет автоматизированной рутиной.

Технологический туман, окружающий дроны и искусственный интеллект, пытается скрыть извечную истину. Суть любого конфликта, а именно борьба за ресурсы и власть, остается неизменной. B-21 служит символом этой непреходящей реальности. Это новый инструмент для старых, как мир, угроз, с которыми его предшественники сталкивались на протяжении последних восьмидесяти лет. Опасения, что B-21 может повторить судьбу линкоров, то есть стать устаревшей платформой, основаны на непонимании его роли. Он не устарел, поскольку не произошло технологического прорыва, сопоставимого по масштабу с появлением авианосцев. Пилотируемый стратегический бомбардировщик сегодня сохраняет свою актуальность, как и в 1944 году. B-21, безусловно, обладает более высокими функциональными возможностями по сравнению с предыдущими поколениями и может нести передовые виды вооружений, включая беспилотные системы. Он является более смертоносным, но продолжает решать те же стратегические задачи сдерживания и устрашения. Его развертывание служит сигналом как для союзников, так и для противников. Соединенные Штаты сохраняют намерение доминировать в воздушном пространстве, опираясь на пилотируемые системы. Утверждение, что дроны и искусственный интеллект сделают все существующие платформы устаревшими, не только ошибочно, но и стратегически опасно, поскольку может ослабить обороноспособность перед лицом реальных, а не вымышленных угроз.

Raider - это не просто бомбардировщик нового поколения. Это заявление о приверженности традиционной, хотя и дорогостоящей, военной мощи в эпоху, одержимой дешевыми технологическими фантазиями. Поддержка программы B-21 связана не с отрицанием технологического прогресса, а с глубоким пониманием того, что ничто не может заменить передовую пилотируемую платформу. Дроны и искусственный интеллект, при всей их оперативной полезности для решения определенных задач, не отменяют фундаментальной природы войны. B-21 является усвоением важного урока. Несмотря на непрерывное развитие технологий, война была и пока остается делом человека. Доверие машинам право решать судьбы людей на поле боя представляет собой не революцию, а акт морального и стратегического банкротства.